Мидлвик, рассказ от Эрика Собола

Этот рассказ не совсем о живых мертвецах, это история юной девочке Далии, которую жестокая судьба лишила всей её семьи.

Цитата Blizzard (источник)

Солдат поднял факел и наклонился вперед. Скрипнули кожаные доспехи. Прищурившись, он внимательно рассматривал открывшуюся его взору картину. В свете факела тени расходились по всему саду, танцуя, крутясь и извиваясь в ветвях кустарника, подобно темным щупальцам, высовывающимся из жуткой норы, когда звезды померкли. Над его головой ветер, резкий и не по-осеннему холодный, теребил кроны деревьев. На ветвях раскачивались семеро повешенных.

Он на несколько минут задержался у окровавленных ног старика, которого подвесили на невысоком дубе. Пламя факела освещало тощее тело, а тени лишь подчеркивали сходство трупа со скелетом; через дыры в одежде были видны старческие пятна, язвы и вздувшиеся вены. Но под изорванными лоскутами одежды, свисавшими с впалой груди трупа, можно было заметить еще какие-то непонятные следы. Солдат вытянулся, вновь прищурился, чтобы пламя факела не слепило глаза, осторожно поднял облаченную в перчатку руку и ухватился за ткань двумя пальцами. Он поднес факел ближе и немного наклонился, аккуратно отодвинув в сторону лохмотья. Под тканью скрывалась изощренная паутина кровоточащих надрезов, покрывавшая грудь старика, его живот и…

— Харрингер! — крикнул показавшийся из рощи человек. — Хватит мертвяков раздевать.

Солдат обернулся, выставив перед собой факел, осветивший тропинку меж деревьев. Гость осклабился и положил руки на пояс. В черных доспехах он почти сливался с тенистыми кустами. Мужчина зашагал вперед, все так же улыбаясь. На фоне сурового, покрытого морщинами и жесткой щетиной лица безупречно белые зубы смотрелись странно. Человек в черных доспехах остановился рядом с молодым солдатом.

Харрингер вновь повернулся к свисающему на веревке телу.

— Стретвангер совсем ума лишился, — сказал он, вновь вытянувшись, чтобы изучить порезы на груди старика. — Видал, что он с этим беднягой сделал?

— Нет, — мужчина в темных доспехах покачал головой, — ничего я не видел. И тебе смотреть не следует. Мертвяков трогать запрещено, забыл? К ним нельзя прикасаться.

— А как думаешь, почему?

— Это не мое дело, — ответил он, и принялся покусывать губу, задумчиво рассматривая тело старика. — Стретвангер хочет, чтобы из них выпустили всю кровь. И нам их трогать нельзя, пока главный не прикажет, понял?

Харрингер отрешенно кивнул и опять пробежал взглядом по влажной белесой плоти.

— Он вырезал у этого бедолаги какие-то символы на груди и на животе, — с этими словами Харрингер переложил факел в другую руку и продолжал осмотр. — Он по капле выпускает из них кровь, высушивает, не иначе. Со Стретвангером спорить бесполезно, он хочет, чтобы этих ребят засушили, как изюм.

— А тебе это не кажется чудным, что их вот так исполосовали?

Мужчина пожал плечами.

— Не чуднее налета на Мидлвик и казни четырех фермеров, двух девок из пивной и повитухи — без всякой причины.

Харрингер провел рукой по порезам на животе трупа и принялся дергать за завязку на поясе.

— Этот, по-моему, был не фермером, а цветоводом, — заметил он. Развязав узел одной рукой, он опустил разодранные штаны и изучил глубокие раны на иссохших ногах старика. Дубовый сук заскрипел от тяжести.

— Ради всего святого, Харрингер, в Саутфилде есть бордель! Заканчивай обход и пойдем туда, я угощаю. Но если у тебя еще осталось хоть что-то человеческое, оставь в покое штаны этого фермера.

…